"Нерв" - Владимир Высоцкий (1/13)

Издательство "Современник", 1981 г.



Содержание:

ОТ СОСТАВИТЕЛЯ

ПЕСНЯ ПЕВЦА У
МИКРОФОНА

МЫ ВРАЩАЕМ ЗЕМЛЮ
Из дорожного дневника
Песня о моем старшине
Черные бушлаты
Высота
Альпийские стрелки
Расстрел горного эха
Разведка боем
Он не вернулся из боя
Звезды
Песня о госпитале
Песня о новом времени
Аисты
"Их восемь, нас - двое..."
Смерть истребителя
"Я полмира почти через
злые бои..."
Песня о земле
Сыновья уходят в бой
Мы вращаем землю
Белый вальс
Братские могилы
"Так случилось - мужчины
ушли..."
Песня о конце воины

ЗНАКИ ЗОДИАКА
К вершине
"Ну, вот исчезла дрожь в
руках..."
Песня о друге
Вершины
Прощание с горами
Благословен великий
океан
"Мы говорим не
"штормы", а "шторма"..."
"На судне бунт. Над нами
чайки реют..."
"Упрямо я стремлюсь ко
дну..."
"Неправда, над нами не
бездна, не мрак..."

КЛИЧ ГЛАШАТАЕВ
Песня Додо из
дискоспектакля "Алиса в
стране чудес"
1-я песенка Алисы
2-я песенка Алисы
3-я песенка Алисы
Мышиная песенка
Песенка ящерицы
Джимми и лягушонка
Билли
Песня попугая
Про нечистую силу
Ярмарка. (Песня
скоморохов)
Песни Марии
        
Плач
        
Ожидание
        
Беда
Клич глашатаев
Частушки
Серенада соловья-
разбойника
Свадебная
"В запаведных и
дремучих..."

КАЛЕЙДОСКОП
Дела семейные
        В каменном веке
        
В библейские
времена (рассказ
плотника Иосифа)

        В древнем Риме
        
В средневековье
(рыцарский турнир)
"На стол колоду,
господа..."
"Оплавляются свечи..."
Песня о Петровской Руси
"Как по Волге-матушке..."
Пожары
Все относительно
Москва - Одесса
"Я все вопросы освещу
сполна..."
Тау-Кита
"Кто верит в Магомета,
кто
в Аллаха, кто в Исуса..."
"Один музыкант объяснил
мне пространно..."

СПОРТ - СПОРТ
Про конькобежца-
спринтера которого
заставили бежать на
длинную дистанцию
Вратарь
Честь шахматной короны
        Подготовка
        
Игра
Штангисты

ЗАНОЗЫ
Баллада о бане
"И вкусы, и запросы мои
странны..."
Диалог у телевизора
Объяснительная записка
в милицейском протоколе
Песенка полотера
Мой сосед
Песня автомобилиста
"Так дымно, что в зеркале
нет отраженья..."
"Не впадай ни в тоску, ни
в азарт ты..."
"В ресторане по стенкам
висят тут и там..."
"Закрыты в нашу память
на века..."

ЧЕРНОЕ ЗОЛОТО
Дальний рейс
Дорожная история
Черное золото
"Наш Федя с детства
связан был с землею..."
Тюменская нефть
Песня о моряках
Затяжной прыжок
Холода
"Кто старше нас на
четверть века..."
Канатоходец

БАЛЛАДА О ЛЮБВИ
Белое безмолвие
Дальний восток
Лирическая
"День-деньской я с тобой,
за тобой..."
"Запомню, запомню,
запомню тот вечер..."
"Она была чиста, как снег
зимой..."
Она была в Париже
В душе моей
"Люблю тебя сейчас..."
Баллада о любви

БЕГ ИНОХОДЦА
Что случилось в Африке
Песня про мангустов
Баллада о коротком
счастье
Погоня
"Мы древние,
испытанные кони"
Бег иноходца
Козел отпущения
Баллада о волчьей
гибели

МОЙ ГАМЛЕТ
"Водой наполненные
горсти..."
Мой Гамлет
"Кто-то высмотрел
плод..."
Маски
Баллада о борьбе
Баллада о вольных
стрелках
Баллада о временни
"Проделав брешь в
затишье..."
Я не успел
Сон
"Дурацкий сон как
кистинем..."
Две судьбы
"Беда !..."
Случай
"Мне судьба до
последней черты, до
креста..."
Я не люблю
"Если где-то в чужой
незнакомой ночи..."
Кони привередливые
"Чту Фауста ли, Дориана
Грея ли..."
Корабли

ПРИМЕЧАНИЯ

КОРОТКО ОБ АВТОРЕ
6


12

13
14
16
17
18
19
20
20
22
23
23
24
25
26
27

28

29
30
31
32
33

34

35

37
38

39

40
40
42

43


44


45


45


47


49


50
51
52
52
53



53
54
55


56
59
59
60
60
61
61


62
63


63

65
66
66



67
68


69

70
72
73
74
75
76
77


78
79



81

82

83



84
85
86
86
88
90


91
92


93
94


95
97
97
98


99

100

100

101

103
104
105
106


107
108
110
111
113


114
115


117
118
119
119


120

121

121
122
123
124
125


127
128
129


130
131


132
133
135


137

139

140
141


143
144
145


147
148


149
150
152


152
154
156
157



158
159


160
161


162
163


164

167


Высоцкий Владимир
НЕРВ
(Стихи)
ОТ СОСТАВИТЕЛЯ


        Эта книга — не песенник.
        Хотя, составляя ее и перечитывая


стихи Владимира Высоцкого, я все время слышал его голос. За каждой строкой слышал, за каждым словом.
        И даже тогда, когда встречались абсолютно незнакомые стихи, все равно где-то далеко в глубине возникала и звучала мелодия. И голос Высоцкого звучал, голос, который продолжает жить…
        Давно уже замечено, что когда умирает известный человек, то число его «посмертных друзей» сразу же начинает бешено расти, в несколько раз превышая количество друзей реальных, тех, которые были при жизни.
        И объяснить это явление, в

общем-то можно: ведь всегда находятся люди, жаждущие погреться в лучах чей-нибудь славы — хотя бы и посмертной. Тем более что обладатель этой славы уже не в силах никому возразить, не в силах что — либо опровергнуть.
        Поэтому и витийствуют в табачном дыму застолий новоявленные «близкие друзья» и «закадычные приятели», поэтому они и «вспоминают»: «Шли мы как-то с Владимиром Высоцким по
Басманной…», или: «Забегаю это я однажды к Высоцкому, а он мне говорит…», или — еще хлеще: «А с Володькой мы были — водой не разольешь!..».
        Я знаю, как много таких «вспоминателей» объявилось теперь у Высоцкого. Ну да бог с ними, пусть потешаться!.. Я — не о них.
        Я — о том, что у Высоцкого и у его песен и в самом деле великое множество истинных, серьезных друзей! Тех самых друзей, ради которых он работал и для которых жил.
        Наверное, у каждого человека, знакомого с песенным творчеством Владимира Высоцкого, есть, так сказать, «свой собственный Высоцкий», есть песни, которые нравятся больше других. Нравятся потому, что они чем-то роднее, ближе, убедительнее.
        «Свой Высоцкий» есть и у меня.
        Был такой вроде бы неплохой фильм — «Вертикаль». Был и прошел. А песни, написанные Высоцким для этого фильма, остались.
        Были еще фильмы, были спектакли, которые «озвучивал» Высоцкий, и очень часто песни, созданные им, оказывались как бы на несколько размеров больше самого фильма или спектакля. Каждый раз у этих песен начиналась своя отдельная (и очень интересная!) жизнь. Они сразу же шли к людям, шли, будто бы минуя экран или сцену.
        И особенно ясно это понимаешь, когда вслушиваешься в песни, написанные Владимиром Высоцким о войне…


Почему все не так? Вроде все как всегда:
То же небо, опять голубое,
Тот же лес, тот же воздух и та же вода,
Только он не вернулся из боя.

Он молчал невпопад и не в такт подпевал
Он всегда говорил про другое,
Он мне спать не давал, он с восходом вставал,
А вчера не вернулся из боя.

То, что пусто теперь, - не про то разговор,
Вдруг заметил я: Нас было двое...
Для меня словно ветром задуло костер,
Когда он не вернулся из боя.

Нам и места в землянке хватало вполне,
Нам и время текло для обоих...
Все теперь одному, только кажется мне,
Это я не вернулся из боя.


        На мой взгляд, песня «Он не вернулся из боя» — одна из главных в творчестве Высоцкого. В ней, помимо интонационной и психологической достоверности, есть и ответ на вопрос: почему поэт, человек, который по своему возрасту явно не мог принимать участия в войне, все-так пишет о ней, более того — не может не писать?
        Все дело в судьбе. В твоей личной судьбе, которая начинается вовсе не в момент рождения человека, а гораздо раньше. В личной человеческой судьбе, которая никогда не бывает чем-то отдельным, обособленным от других людских судеб. Она, твоя судьба, — часть общей огромной судьбы твоего народа. И существуешь ты на земле, продолжая не только собственных родителей, но и многих других людей. Тех которые жили до тебя. Тех, которые когда-то защитили твой первый вздох, первый крик, первый шаг по земле.
        Песни Высоцкого о войне — это, прежде всего, песни очень настоящих людей. Людей из плоти и крови. Сильных, усталых, мужественных, добрых.
        Таким людям можно доверить и собственную жизнь, и Родину. Такие не подведут.


Сегодня не слышно биенья сердец.
Оно для аллей и беседок.
Я падаю, грудью хватая свинец,
Подумать успев напоследок:

"На этот раз мне не вернуться.
Я ухожу - придет другой.
Мы не успели, не успели, не успели оглянуться,
А сыновья, а сыновья уходят в бой".


        Именно так и продолжается жизнь, продолжается общая судьба и общее дело людей. Именно так и переходят от родителей к детям самые значительные, самые высокие понятия…
        У Владимира Высоцкого есть песни, которые чем-то похожи на роли. Роли из никем не поставленных и — более того — никем еще не написанных пьес.
        Пьесы с такими ролями, конечно, могли бы быть написаны, могли бы появиться на сцене. Пусть не сегодня, так завтра, не завтра, так послезавтра. Но дело в том, что ждать до завтра Высоцкий не хотел. Он хотел играть эти роли сегодня, сейчас, немедленно! И поэтому сочинял их сам, сам был режиссером и исполнителем.
        Он торопился, примеряя на себе одежды, характеры и судьбы других людей — смешных и серьезных, практичных и бесшабашных, реальных и выдуманных. Он влезал в их заботы, проблемы, профессии и жизненные принципы, демонстрировал их способ мыслить манеру говорить. Он импровизировал, увлекался, преувеличивал, был дерзок и насмешлив, дразнил и разоблачал, одобрял и поддерживал. И причем все это он делал так талантливо, так убедительно, что иные слушатели даже путали его с теми персонажами, которых он изображал в своих песнях. Путали и — восторгались. Путали и — недоумевали.
        А Высоцкий вроде бы и не обращал на это никакого внимания. Он снова и снова выходил на сцену, продолжая сочинять и петь свои — всегда неожиданные, разноплановые, злобные — «песни — роли». И в общем-то это уже были не роли, а скорее, — целые пьесы со своими неповторимыми характерами, непридуманными конфликтами, точно выстроенным сюжетом.
        Исполняя их, Высоцкий мог быть таким грохочущим, таким штормовым. И бушующим, что людям, сидящим в зале, приходилось, будто от сильного ветра, закрывать глаза и втягивать головы в плечи. И казалось: еще секунда — и рухнет потолок, и взорвутся динамики, не выдержав напряжения, а сам Высоцкий упадет, задохнется, умрет прямо на сцене… Казалось: на таком нервном накале невозможно петь, нельзя дышать!
        А он пел. Он дышал.
        Зато следующая его песня могла быть потрясающе тихой. И от этого она еще больше западала в душу. Высоцкий только что казался пульсирующим сгустком нервов, вдруг становится воплощением возвышенного спокойствия, становился человеком, постигшим все тайны бытия. И каждое слово звучало по-особому трепетно:


Я поля влюбленным постелю,
Пусть поют во сне и наяву!
Я дышу - и, значит, я люблю!
Я люблю - и, значит, я живу!


        Высоцкий пробовал себя в разных интонациях, он искал для своих «пьес» все новые и новые краски, новые детали, и поэтому его песни имеют несколько авторских вариантов, изменений, сокращений. И в этом — тоже он, Высоцкий, — его натура, его неудовлетворенность собой, его способ творчества.
        Можно сказать, что дверь в его «творческую лабораторию» была постоянно распахнута. Он был весь на виду. Со всеми своими удачами и неудачами, находками и проколами, сомнениями и убежденностью.
        Он написал много песен. И, конечно, не все они ровные.
        Но это всегда неровность дороги, ведущей к постижению истины, к открытию людей и, значит, — к открытию самого себя.
        Он никогда не пел свои песни свысока, никогда не стоял над зрителями, над слушателями. И эстрада (впрочем, также, как и сцена и съемочная площадка) была для него не пьедесталом, а местом, откуда его просто-напросто лучше видно и лучше слышно. А еще она была местом его работы. Работы — с полной отдачей. На износ. Всегда и во всем…
        Много раз я слышал, как его песни исполняли и другие порою очень хорошие певцы. Не могу сказать, что эти певцы недостаточно старались. Нет, они вкладывали в каждую песню все свое умение, весь свой темперамент и опыт!
        А песня всё равно получалась какой-то другой, разученной, вероятно на прокат. Она — будто одежда с чужого плеча — то морщила на спине, то жала в груди, а то вообще расползалась по швам.
        И дело тут даже не в своеобразной исполнительской манере Высоцкого. Ведь в конце концов любую манеру можно скопировать.
        Манеру можно, а душу — нельзя…
        Он был невероятно популярен. Достать билет на его выступление было намного труднее, чем «пробиться» летом в сочинскую или ялтинскую гостиницу.
        Но если для нормальных людей Владимир Высоцкий был своим, был близким, необходимым и любимым актером, то для мещанствующих снобов он, прежде всего, был «модным».
        Я ненавижу публику так называемых «престижных» премьер. Не всю, конечно, публику, а ее самодовольную (кстати, не такую уж и малочисленную) — снобистскую часть. Ненавижу типов которые появляются на премьерах вовсе не потому, что в каждом первом спектакле (или концерте) есть, как в рождении ребенка, какая-то щемящая торжественность, соединение боли и радости, достигнутого и недостижимого. Нет, быть на премьере — для снобов не самое главное, для них главное — попасть туда! Попасть, чего бы это ни стоило, «отметится», хотя бы только для того, чтобы после обзвонить «не попавших»: «Как, вы не были?! Ну-у, многое потеряли!.. Там была такая-то с таким-то… И это был… И та… Нет, честное слово, жалко, что вас не было! Мы, например, всегда ходим…»
        Именно такие мещанствующие снобы распускали о Высоцком нелепые, почти фантастические сплетни и слухи, и в то же самое время заискивали и лебезить перед ним. О, как им хотелось, чтобы он — Высоцкий — стал бы для них «своим в доску», «рубахой-парнем», закадычным «дружком-приятелем»!
        А он ненавидел мещан. И снобов — презирал. Любых.
        Недаром у него есть горькая и злая песня, которая заканчивается такими словами:


Не надо подходить к чужим столам,
И отзываться, если окликают.


        Однако когда Владимира Высоцкого окликали не снобы, а люди — просто люди, — он поворачивался к ним охотно, поворачивался всем корпусом и отзывался всем сердцем!
        Вспомните, к примеру, его «сказочные песни». Те самые, которые он писал для «Алисы в стране чудес», для кинофильма «Иван да Марья» и просто так — для себя.
        Дети, общаясь со взрослыми, моментально распознают, кто из взрослых с ними — на равных, а кто только «прикидывается» ребенком.
        Так, вот сочиняя свои «детские сказочные песни», Владимир Высоцкий ребенком никогда не прикидывался. Он просто был им.
        За хриплым напряженным голосом и жесткой манерой пения до поры до времени скрывалась восторженная и добрая ребячья душа, прятался человек, гораздый на выдумку и озорство, умеющий верить в чудо и создавать его…


Догонит ли в воздухе, или шалиш,
Летучая кошка летучую мышь ?
Собака летучая - кошку летучую ?...


        Эти «вечные вопросы» детства задает себе Алиса, и слезы ее текут конечно же — в «слезовитый океан»…
        А вот как трогательно и вместе с тем категорично звучит серенада влюбленного соловья-разбойника из другой — более взрослой — сказки:


Входи, я тебе посвищу серенаду,
Кто тебе серенаду еще посвистит?
Сутки к ряду могу до упаду,
Если муза меня посетит.

Я пока еще только шутю и шалю.
Я пока на себя не похож,
Я обиду стерплю,
Но когда я вспылю,
Я дворец подпалю,
Подпилю,
Развалю,
Если ты на балкон не придешь...


        Ну, кто, по-вашему, сможет устоять перед такими доводами влюбленного? Да никто на свете!...
        В одной из «сказочных песен» Высоцкий задает вопрос, удивительный по своей «детскости» и мудрости:


... что остается от сказки потом,
после того, как ее рассказали?...


        А действительно — что?
        Могу сказать: когда я впервые услышал эти песни, у меня долго не проходило какое-то особенное ощущение свежести, улыбки, доброты. И я еще больше поверил в истину: даже тогда, когда в начале сказки все «страшно, аж жуть!», в конце ее все страхи обязательно исчезают, там непременно светит солнце, и торжествует добро!
        Так что, после того как сказку рассказали, остается многое. В том числе и чисто профессиональное уважение к Высоцкому. Ведь по этим стихам видно, как радостно он работал над ними, буквально «купаясь» в тьме! Я даже вижу, как он улыбается, записывая лихие, частушечные, виртуозно сделанные строки:


Много тыш имеет кто -
Тратьте тыши те.
Даже то, не знаю что,
Здесь отыщите...


        Так поют скоморохи на сказочной ярмарке. А вот как начинается песня царских глашатаев:


Если кровь у кого горяча -
Саблей бей, пикой лихо коли.
Царь дарует вам шубу с плеча
Из естественной выхухоли...



        Такого раскованного и — одновременно — точного обращения со словом, непринужденного владения разговорными интонациями в стихах добиться очень трудно. А Высоцкий добивался.
        Но он умел быть не только добрым. И не только покладистым.
        Когда некоторые «весьма специфические» зарубежные доброхоты пробовали его «на излом», то Высоцкий, оставаясь самим собой, разговаривал с ними жестко и однозначно. Родину свою в обиду он не давал никому.
        Помню, как в октябре 1977 года группа советских поэтов приехала в Париж для участия в большом вечере поэзии. Компания подобралась достаточно солидная: К. Симонов, Е. Евтушенко, О. Сулейменов, Б. Окуджава, В. Коротич, М. Сергеев, Р. Давоян. Был в нашей группе и Владимир Высоцкий.
        Устроители вечера явно сэкономили на рекламе. Точнее, она отсутствовала напрочь! И конечно же нам говорили: «Стихи?! в Париже?! абсурд!.. вот увидите — никто не придет!..»
        Мы увидели. Пришли две с половиной тысячи человек.
        Высоцкий выступал последним. Но это его выступление нельзя было назвать точкой в конце долгого и явно удлинившегося вечера. Потому что это была не точка, а яростный и мощный восклицательный знак!...
        Так кем же он все-таки был — Владимир Высоцкий? Кем он был больше всего? актером? поэтом? певцом?
        Я не знаю.
        Знаю только, что он был личностью. Явлением. И факт этот в доказательствах уже не нуждается… Высоцкий продолжает свою жизнь. Его сегодня можно услышать в городских многоэтажках и сельских клубах, на огромных стройках и на маленьких полярных станциях, в рабочих общежитиях и в геологических партиях.
        Вместе с нашими кораблями песни Высоцкого уходят в плаванья по морям и океанам нашей планеты. Вместе с самолетами взмывают в небо. А однажды даже из космоса донеслось:


Если друг оказался вдруг
И не друг и не враг, а так.
Если сразу не разберешь,
Плох он или хорош.
Парня в горы тяни - рискни.
Не бросай одного его.
Пусть он в связке одной с тобой.
Там поймешь, кто такой...


        Эту песню пел звездный дуэт космонавтов в составе В. Коваленка и А. Иванчекова. И надо сказать, что здесь все было на высоте — и песня, и исполнение!...
        Лучшие песни Владимира Высоцкого — для жизни. Они друзья людей. В песнях этих есть то, что может поддержать тебя в трудную минуту, — есть неистощимая сила, непоказная нежность и размах души человеческой.
        А еще в них есть память. Память пройденных дорог и промчавшихся лет. Наша с вами память…


...но кажется мне, не уйдем мы с гитарой
На заслуженный, но нежеланный покой...


        Правильно написал!

        Роберт Рождественский